Учимся легко

Тема: Средневековая философия: проблема соотношения знания и веры

Тип: Контрольная работа | Размер: 43.62K | Скачано: 27 | Добавлен 21.11.15 в 23:05 | Рейтинг: 0 | Еще Контрольные работы

Введение

Средневековая философия — исторический этап развития западной философии, охватывающий период со времени падения Римской империи (V в.) до начала эпохи Возрождения (XIV-XV вв.)

В европейской философской традиции переход от «чистой» Античности к «собственно» Средневековью был связан со становлением христианской философии и растянулся на многие столетия. В специальной литературе принято выделять два основных этапа в развитии средневековой христианской философии:

1) патристика (II - VIII вв.), когда шло становление и формирование основ христианской философии;

2) схоластика (XI - XIV вв.), которая, почитая патристику за классику, стала ее продолжением, приняв эстафету философского обоснования христианской идеологии.

В средневековой западной философии античный космоцентризм сменился христианским теоцентризмом. Это был радикальный сдвиг в общественном сознании, который сопровождался существенной «переоценкой ценностей». Если прежде человек рассматривался как частица космоса, то теперь он оценивался и соразмерялся через основоположения религии с идеей личного абсолютного Бога, который сообщает знание о себе в откровении. Отсюда вполне понятный пересмотр традиционных воззрений на сущность и предназначение человека, переосмысление античной традиции.

Философия составляет теоретическую основу мировоззрения, или его теоретическое ядро, вокруг которого образовалось своего рода духовное облако обобщенных обыденных взглядов житейской мудрости, что составляет жизненно важный уровень мировоззрения. Но мировоззрение имеет и высший уровень - обобщение достижений науки, искусства, основные принципы религиозных взглядов и опыта, а также тончайшая сфера нравственной жизни общества. В целом мировоззрение можно было бы определить следующим образом: это обобщенная система взглядов человека (и общества) на мир в целом, на свое собственное место в нем, понимание и оценка человеком смысла своей жизни и деятельности, судеб человечества; совокупность обобщенных научных, философских, социально-политических, правовых, нравственных, религиозных, эстетических ценностных ориентации, верований, убеждений и идеалов людей.

1. Концепции мира и человека в философии средневековья

Важнейшей особенностью средневековой философии является теоцентризм (от греческого theos - Бог), который оказал сильнейшее влияние на все мировоззрение средневековых философов, в том числе и на их представления о мире и человека.

В средние века человек рассматривается, прежде всего, как часть мирового порядка, установленного Богом. А представление о нем самом, как оно выражено в христианстве, сводится к тому, что человек есть «образ и подобие Бога». Согласно этой точки зрения, в реальности этот человек внутренне раздвоен вследствие его грехопадения, поэтому он рассматривается как единство божественной и человеческой природы, которое находит свое выражение в личности Христа. Поскольку каждый изначально обладает божественной природой, он имеет возможность внутреннего приобщения к божественной «благодати» и тем самым сделаться «сверхчеловеком». В этом смысле концепция сверхчеловека часто развивается и в русской религиозной философии.

В социальном плане в Средние века человек провозглашается пассивным участником божественного порядка и является существом тварным и ничтожным по отношению к Богу. В отличие от античных богов, как бы родственных человеку, христианский бог стоит над природой и человеком, является их трансцендентным творцом и творческим началом. Главная задача для человека состоит в том, чтобы приобщиться к богу и обрести спасение в день страшного суда. Поэтому вся драма человеческой истории выражается в парадигме: грехопадение — искупление. И каждый человек призван реализовать это, соизмеряя свои поступки с Богом. В христианстве каждый сам за себя отвечает перед Богом.

Наиболее емко философско-антропологические взгляды Средневековья представлены в трудах Августина Блаженного. Человек - это душа, которую вдохнул в него Бог. Тело, плоть - презренны и греховны. Душа есть только у людей, животные ее не имеют. Человек — это противоположность души и тела, которые являются независимыми. Однако именно душа делает человека человеком. Человек полностью и всецело зависим от Бога, он несвободен и не волен ни в чем. Человек создавался Богом как свободное существо, но, совершив грехопадение, сам выбрал зло и пошел против воли Бога. Главная цель человека - спасение перед Страшным Судом, искупление греховности рода человеческого, беспрекословное повиновение церкви как «граду Божьему».

Мировоззрение Августина глубоко теоцентрично: в центре духовных устремлений Бог как исходный и конечный пункт размышлений. Проблема Бога и его отношения к миру выступает у Августина как центральная. Креационизм (творение) сформулированный в Священном Писании, осмысливается и комментируется крупнейшими мыслителями. Как и Плотин, Августин рассматривает Бога как внематериальный Абсолют, соотнесенный с миром и человеком как своим творением.

В отличие от Августина Фома Аквинский использует для обоснования христианского учения о человеке философию Аристотеля. Человек — это промежуточное существо между животными и ангелами. Он представляет единство души и тела, но именно душа является «двигателем» тела и определяет сущность человека. В отличие от Августина, для которого душа является не зависимой от тела и тождественной с человеком, для Фомы Аквинского человек есть личностное единство того и другого. Душа — нематериальная субстанция, но получает свое окончательное осуществление только через тело.

Фома Аквинский в то же время сохраняет положение о бессмертии индивидуальной души, которое может быть доказано только в рамках платоновской философии. В томизме душа не есть ни субстанция, играющая роль формы, ни форма, имеющая природу субстанции, но форма, которая обладает субстанциальностью.

Человек сам не есть ни душа, ни тело. Он есть единство души, субстанциализирующей его тело, и тела, в котором пребывает эта душа. Человек не простая, но сложная и тем не менее неделимая субстанция. Отсюда вытекает и христианское учение о ценности каждого отдельного индивида как такового, чего не мог обосновать никто из античных философов, включая стоиков.

Согласно Фоме Аквинскому, никакого особого источника моральности не существует. Подчиняя активность человека общим метафизическим законам движения, Фома считает моральное благо частным случаем блага вообще. Мера "человечности" действия, по мнению основателя томизма, есть мера его подчиненности разуму. Итак, насколько человеческое действие разумно, настолько оно бытийственно и, следовательно, в такой же мере оно морально.

Важное место в антропологической концепции Фомы занимает учение о страстях. Человек, будучи разумным животным, способен испытывать состояния, общие ему и животным. Такие состояния он называет страстями. Что такое страсть? Это пассивное состояние души, которая подвергается некоторому испытанию. Человек лишен врожденного знания и должен приобретать его посредством чувственного восприятия. Человеческая способность разумного желания зависит от интеллектуальных свойств. Тем самым способность разумного желания более пассивна, чем сам разум.

Но в человеке имеется еще более пассивная способность, а именно чувственное желание. Если разумное желание определяется тем, что является благом для разума, то способность чувственного желания обусловлена тем, что представляет собой благо по отношению к телу. Именно эта пассивная часть души представляет собой место пребывания страстей. Фома предлагает классификацию страстей и добродетелей.

2. Проблема соотношения знания и веры. Сущность и значение спора об универсалиях в средневековой философии

Проблема взаимоотношений знания и веры имеет давнюю историю. Она активно обсуждалась в средневековой схоластической философии. Фома Аквинский говорил о гармонии между верой и знанием при приоритете веры. Обратившийся вновь к источникам древнегреческой философской мысли он, так же как и Августин, скептически относился к разуму. Признавая за ним гораздо большую власть, чем Августин, он был убежден, что правильно использовать свой разум человек может только благодаря божественному руководству и озарению.

Ф. Бэкон, выдвинув лозунг «Знание — сила», указывал, что истину надо искать в данных опыта и наблюдений, а не в потемках схоластики и в цитатах из священных книг. Уже в начале XX в. католическая церковь выдвигала положение о том, что вера не должна быть слепым движением души и что не может быть никакого действительного расхождения веры и знания, разума, так как все знания произошли от бога. Например, папа Пий XII неоднократно выступал с заявлениями о том, что «церковь — друг науки», отмечая, однако, что церкви приходится вмешиваться в науку, чтобы предостеречь ее от ошибок против веры.

Проблема соединения веры и знания, богословия и науки занимает важное место в одном из влиятельных направлений современной философии — неотомизме, представители которого стремились в едином синтезе объединить веру и разум. Основная задача философии усматривается в рациональном раскрытии и оправдывании истин теологии. При этом она должна ориентироваться на собственные критерии рациональности и направляться в конечном счете «светом веры».

«Исповедь» Августина Блаженного дает возможность проследить за каждым шагом его пути от греческой философии к христианскому откровению. Средневековый мудрец считал, что вся дохристианская философия была подвержена одной ошибке и заражена одной и той же ересью: она превозносила власть разума как высшую силу человека. Утверждение же Августина, что первый шаг на пути богопознания есть принятие на веру Откровения, может показаться парадоксальным: тем самым предлагается принять без доказательств то, что нам надлежит доказать. Но здесь нет противоречия. Об этом свидетельствует опыт самого Августина, который потратил долгие годы на безрезультатные поиски истины средствами разума.

Разум, по мнению Августина, одна из наиболее сомнительных и неопределенных вещей в мире. Человеку не дано знать, покуда он не просвещен особым божественным Откровением. Разум не может указать нам путь к ясности, истине и мудрости, ибо значение его темно, а происхождение таинственно. Эту тайну можно постичь только христианским откровением. Вера не есть нечто экстраординарное и чуждое человеческому сознанию. Напротив, это один из типов знания, который отличается от знания в собственном смысле слова лишь источником (авторитетное свидетельство), а не объектом.

Разум у Августина имеет не простую и единую, а скорее двоякую и составную природу. Человек был создан по образу Божию, и в своем первоначальном состоянии - в том, в каком он вышел из божественных рук, он был равен своему прототипу. Но все это было им утрачено после грехопадения Адама. А сам по себе, наедине с собой и своими собственными возможностями он не способен найти путь назад, перестроить себя своими силами и вернуться к своей изначально чистой сущности. Если бы подобный возврат и был возможен, то лишь сверхъестественным образом - с помощью божественной благодати. Такова новая антропология, как она понимается Августином и утверждается во всех великих системах средневековой философии.

Какие бы проблемы ни обсуждались в средневековой схоластике, они так или иначе были связаны с вопросом о месте и роли универсалий в структуре бытия и в процессе познания. История средневековой философии не может быть сведена к истории спора о природе универсалий.

Согласно формулировке Фомы Аквинского, универсалии могут иметь троякое существование: ante rem (до вещи, т.е. в Божественном интеллекте), in re (в вещи) и post rem (после вещи, в человеческом уме). В ходе обсуждения природы универсалий сформировались три основных подхода к решению проблемы: реализм, концептуализм и номинализм. Реализм признает самостоятельное существование универсалий; концептуализм утверждает, что общие понятия имеют место в человеческом уме, но им соответствует нечто в самих вещах; номинализм считает, что общие понятия возникают в процессе познания и вне человеческого ума, т.е. реально не существуют. Концепцию реализма разделяли Ансельм Кентерберийский, Гильберт Порретанский, Фома Аквинский, Бонавентура и др., точка зрения концептуализма сформулирована в трудах Абеляра и Дунса Скота; обоснование номиналистической позиции представлено в доктрине Оккама.

В зависимости от того, как решается вопрос о соотношении духа и материи, мировоззрение может быть идеалистическим или материалистическим, религиозным или атеистическим. Материализм есть философское воззрение, признающее субстанцией, сущностной основой бытия материю. Согласно материализму, мир есть движущаяся материя. Духовное же начало, сознание есть свойство высокоорганизованной материи - мозга.

Идеализм есть философское мировоззрение, согласно которому истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу - разуму, воле.

3. Покажите преемственность в развитии философии: античная философия - томизм - неотомизм

На протяжении всей своей истории, философия - один из источников развития человеческого знания. Рассматривая её исторически, можно обнаружить преемственность в развитии философского знания, его проблематики, общность категориального аппарата и логики исследования.

Одним из наиболее выдающихся представителей зрелой схоластики был монах Доминиканского ордена Фома Аквинский, учений знаменитого средневекового теолога, философа и естествоиспытателя Альберта Великого.

Как и его учитель, Фома пытался обосновать основные принципы христианской теологии, опираясь на учение Аристотеля. При этом последнее было преобразовано им таким образом, чтобы оно не вступало в противоречие с догматами творения мира из ничего и с учением о богочеловечестве Иисуса Христа. Как и у Августина и Боэция, у Фомы высшее начало есть само бытие. Под бытием Фома разумеет христианского Бога, сотворившего мир, как о том повествуется в Ветхом Завете. Различая бытие (существование) и сущность. Фома, тем не менее не противопоставляет их, а вслед за Аристотелем подчеркивает их общий корень. Сущности, как субстанции обладают, согласно Фоме, самостоятельным бытием, в отличие от акциденций (свойств, качеств), которые существуют только благодаря субстанциям. Отсюда выводится различение так называемых субстанциальных и акцидентальных форм. Субстанциальная форма сообщает всякой вещи простое бытие, а потому при ее появлении мы говорим, что нечто возникло, а при ее исчезновении - нечто разрушилось. Акцидентальная же форма - источник определённых качеств, а не бытия вещей. Различая вслед за Аристотелем актуальное и потенциальное состояния, Фома рассматривает бытие как первое из актуальных состояний. Во всякой вещи, считает Фома, столько бытия, сколько в ней актуальности.

Учение Фомы (томизм) пользовалось большим влиянием в Средние века, римская церковь официально признала его. Это учение возрождается и в XX веке под названием неотомизма - одного из наиболее значительных течений католической философии на Западе.

Философия Фомы Аквинского не сразу получила всеобщее признание среди разнообразных схоластических течений. Лишь с XIV века томизм становится официальной философией католической церкви. Но бурный расцвет человеческой мысли в эпоху Ренессанса задвинул философию томизма в духовные семинарии и в орденские школы.

Эта философия вышла из-за стен монастырей лишь в конце XIX века. Непосредственным толчком к её возрождению явилась изданная в 1897 г. Папой Львом 13 энциклика Aeterni Patris, которая рекомендовала философию Фомы как доктрину, наиболее соответствующую потребностям общественной ситуации и в наилучшей степени выражающей дух католицизма. Но основными причинами возрождения томизма, безусловно, явились стремительное развитие капитализма, усиление рабочих движений, развитие исторического материализма и появление в лоне самой церкви неортодоксальных течений (например, модернизма). По указанию Льва 13 были также сделаны переводы трудов Фомы Аквинского на современные языки. По инициативе Папа в Риме создаётся академия св. Фомы, в Лувене - Высший философский институт, который стал международным центром неотомизма.

Неотомизм становится теологической формой современного объективного идеализма. Объективно-идеалистической философией признаётся независимый от субъекта внешний мир. Неотомизм претендует на то, что он является «третьим путём» в философии, стоящим выше идеализма и материализма. С точки зрения неотомизма быть объективно - реальным совсем не значит быть материальным, объективно существовать - значит нечто большее, чем существовать чувственно. Именно реально - нематериальное бытие является, по мнению неотомистов, первичным. Материя же, будучи реальной, но лишённой характера субстанции (т.е. самостоятельного бытия), охватывается нематериальным бытием.

Философия-мост, который должен, по мысли неотомистов, соединить науки с теологией. Если теология сходит с небес на землю, то философия от земного поднимается к божественному, и, в конце концов, придет к тем же выводам, что и теология.

В завершении хотелось бы отметить, что в настоящее время неотомизм продолжает развиваться, включая в себя отдельные положения экзистенциализма, феноменологии, философской антропологии и других течений современного идеализма. средневековый философия теология томизм.

Заключение

Знакомство со средневековой философией показывает, с одной стороны, культурную преемственность эпох, с другой, их различие, качественно новое состоянии средневекового философствования. Один из выводов таков: нельзя недооценивать философскую мысль этого времени.

Нельзя утверждать, что философия средневековья оторвана от действительности или основана на неправильных идеях. Ведь эти идеи возникли не на пустом месте, они тоже имели обоснование, другое дело, что сегодня они окажутся нам не совсем уместными. Опять же необходимо учесть, что выдвинуты они были в другое время. И кто знает, может быть, через пару столетий положения средневековой философии вновь станут господствующими.

Таким образом, в средневековой философии, как это подчеркивает Э.Кассирер, произошло полное отрицание всех ценностей, отстаиваемых в греческой философии. То, что казалось высшей привилегией человека, приобрело вид опасного искушения. То, что питало его гордость, стало его величайшим унижением. Стоическое предписание: человек должен повиноваться своему внутреннему принципу, чтить этого «демона» внутри себя - стало рассматриваться как опасное идолопоклонничество.

Список использованной литературы

1. Лавриненко В.Н. Философия. Учебник для вузов / проф. В.П. Ратникова. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2011. - 498 с.

2. Аблеев С.Р. История мировой философии. - М.: АСТ, 2010. - 325 с.

3. Алексеев П.В. Философия. Учебник для бакалавров.- М.: Проспект, 2015. - 334 с.

4. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков. - М.: Высшая школа, 2012. - 327 с.

5. Спиркин А.Г. Философия: учебник. - 2-е изд. - М.: Гардарики, 2012. - 474 с.

Если Контрольная работа, по Вашему мнению, плохого качества, или эту работу Вы уже встречали, сообщите об этом нам.

Проблема соотношения знания и веры, рационального и иррационального, в более узком значении - науки и религии имеет давнюю историю. Соотношение знания и веры может вылиться в одну из трех основных позиций:

абсолютизация знания и полная элиминация веры;

гипертрофирование последней в ущерб знанию;

попытка совмещения обоих полюсов.

В размышлениях философов разных направлений и ученых конца ХХ века все чаще можно встретить рассуждения о том, что научной мысли нужна вера, как правой руке левая рука, и неумение работать обеими руками не следует считать особым преимуществом. Обосновывается это тем, что в научном и в религиозном познании задействованы в принципе разные структуры человеческого существа. В науке человек действует как "чистый ум"; совесть, вера, любовь, порядочность - все это "подмога" в работе ума ученого. Но в религиозно-духовной жизни ум - это рабочая сила у сердца.
Эту идею высказал еще Н.А. Бердяев, утверждавший, в отличие от О. Конта, что знание и вера не мешают друг другу, и ни одна из них не может заменить или уничтожить другую, так как в "глубине" знание и вера образуют единство.
В настоящее время усиливается интерес к проблеме иррационального , то есть того, что лежит за пределами досягаемости разума и недоступно постижению с помощью известных рациональных (научных) средств, и укрепляется убеждение в том, что наличие иррациональных пластов в человеческом духе порождает ту глубину, из которой появляются все новые смыслы, идеи, творения.
Взаимопереход рационального и иррационального - одно из фундаментальных оснований процесса познания. Рациональное (мышление) взаимосвязано не только с чувственным, но и с другими - внерациональными - формами познания.
Большое значение в процессе познания имеют такие факторы, как воображение, фантазия, эмоции и др. Среди них особенно важную роль играет интуиция (внезапное озарение) - способность прямого, непосредственного постижения истины без предварительных логических рассуждений и без доказательств.
Кроме того, в структуре научного знания существуют элементы, не укладывающиеся в традиционное понятие научности:

философские,

религиозные,

магические представления;

интеллектуальные и сенсорные навыки, не поддающиеся вербализации и рефлексии;

социально-психологические стереотипы;

интересы и потребности и т.д.

Начиная с немецкой философии Канта - Гегеля и с методологических достижений создателей квантовой физики, представления об активности познающего субъекта и неотделимости исследователя от экспериментальной ситуации стали нормативными.
Исследования Гилберта и Гёделя в математике показали принципиальную открытость для чувственного, внерационального познания любой, даже самой формализованной системы знания, какой не является ни одна естественнонаучная (тем более гуманитарная) дисциплина. Это значит, что вера, интуиция, эстетическое чутье, озарение (инсайт) и т.д. принципиально неустранимы из научного и обыденного мышления.
Более того, с середины XX в. исследованиями теологов более очевидными стали гносеологические обоснования догматики и вероисповедных принципов. Исследования философов - М. Элиаде, Р. Отто, Ж. Дерриды и др. - священного, сакрального показали сложность познавательного и практико-теургического процесса, где вера, интуиция и знание, образ и ценность образуют сложное единство. Развитие, становление любой научной теории осуществляется обычным порядком. И вера здесь занимает такое же место, как и в любом знании. Однако в этом случае правильнее было бы говорить о другой,нерелигиозной вере , которая состоит в психологической уверенности в правильности содержания высказывания. Эта вера играет важную роль как в обыденной жизни, так и в научном познании. Данная вера обусловлена принципиальной открытостью любого знания, в том числе и знания научного.
Существуют качественно различные виды такой веры, обладающие различной степенью мотивации поступков человека: от уверенности в чем-либо (например, в том, что и завтра университет продолжит работу) до жизненных убеждений в неизбежность торжества добра над злом и т.д.
Подобный тип веры - неотъемлемый компонент практической деятельности. В своей жизнедеятельности человек постоянно принимает решения, осуществляет волевой выбор. Обстоятельства, при которых принимаются решения, очень редко бывают однозначными и чаще всего допускают несколько альтернатив в выборе стратегии и тактики деятельности. Там, где индивид не может прийти к однозначному решению на основе имеющейся информации и его выбор не навязан ему принуждением, вступает в силу свободная воля. Индивид вынужден опираться на свою веру в успех предприятия.
Можно утверждать, следовательно, что вера и знание представляют собой диалектически взаимосвязанные противоположности. Вера помогает действовать в условиях неопределенности. Если бы существовала полная информированность, то отпала бы необходимость в вере. Однако такая информированность в нашем мире принципиально невозможна. Поэтому устранить неопределенность при принятии решений человеку никогда не удастся. Однако при принятии решения в ситуации неопределенности действует не только воля человека, но и его эмоциональная оценка окружающего мира, его чувства, настроение, оценка окружающего как приятного или неприятного, должного или недолжного, правильного или неправильного.
В этих оценках, как убедительно показывают исследования психологов, мысль человека (рациональное) неотделимо от эмоций, чувств человека (иррационального). Мы видели, что мировоззрение человека как необходимый компонент имеет и мироощущение - чувства, с помощью которых мы воспринимаем окружающий мир. Природа творчества человека также напрямую связана не с рациональностью, мышлением, а с бессознательными психическими процессами - еще одной гранью иррационального в человеческой жизнедеятельности.
Таким образом, знание и вера, рациональное и иррациональное в жизнедеятельности человека, в его познании окружающего мира, в его практической деятельности представляют собой неразрывное единство, необходимое для целостного, полноценного, полнокровного миропонимания каждого человека. И эта полнокровность должна находить свое выражение и в профессиональной деятельности человека, личности, понимающей и преобразующей окружающий мир.

Основной проблемой средневековой мысли была проблема соотношения веры и разума. Она может быть сформулирована как вопрос о путях познания: должны ли мы обладать верой для того, чтобы с помощью разума познавать мир и Творца? Или же именно рациональное освоение мира приводит нас к вере?

Постановка проблемы связана с именем Климента Александрийского. При всем разнообразии взглядов, по-видимому, можно выделить несколько основных подходов, в той или иной степени разделявшихся различными мыслителями:

1) Вера самодостаточна и не нуждается в обоснованиях (Тертуллиан)

2) Вера и разум дополняют друг друга; между естественным и Бого-откровенным знанием существует принципиальное согласие, но если мы не уверуем, мы не поймем(Климент Александрийский, Августин)

3) У веры и разума собственные истины(теория двойственной истины); истины науки выше истин религии, но поскольку истины науки способны понять немногие, то для всех остальных религиозные идеи имеют право на существование и их не стоит публично опровергать(Ульям Оккам) . Кроме того, Фома Аквинский считал, что методы познания у философии и богословия различны.

РАЗУМ И ВЕРА – фундаментальное соотношение двух способностей души человека, явившееся важнейшей философско-теологической проблемой на протяжении всей истории мысли.

В Античности вопросы веры обсуждались в контексте познания, для обоснования исходных самоочевидных аксиом и первоначал или для характеристики сферы мнения. Право быть целым признавалось за Умом.

В Средневековье с изменением онтологических начал изменились смысл и значение веры. Способы человеческого существования отныне предполагали исповедь, молитву, наставления (условия веры), которые являлись путем к обретению вечной и неизменной истины.

Можно выделить три периода, в течение которых смещались углы зрения на проблему соотношения разума и веры. Первый – до 10 в., когда разум и вера мыслились в опоре на авторитет. Второй – 10–12 вв., когда дисциплинарно расходящиеся теология и философия ставят вопрос об оправдании авторитетного суждения разумом. Третий – 13–14 вв., когда речь идет о двух истинах: истинах веры, которые принимаются без доказательства и обосновываются ссылками на Священное Писание, и истинах разума, которые требуют доказательств. Однако для всех трех периодов характерны общие черты. Христианское представление о сотворении мира троичным Богом – Богом Отцом, Богом Сыном и Богом Святым Духом, т.е. Всемогуществом, Словом-Логосом и Благостью, основывалось на откровении Священного Писания. Признание высшей силы, разумом и доброю волею созидающей мир, дало основания для востребования веры, которая в силу непостижимости этого акта творения не могла рассматриваться исключительно в познавательном контексте. Признание ограниченности человеческого разума сравнительно с Божественной Премудростью означало, что ум участвует в богопознании совместно с другими, не менее важными способностями: человек считался сосредоточенным только тогда, когда его интеллект был сведен в сердце, т.е. когда ум становился усердным, а сердце вещим. Человек представал отныне не в двух измерениях – души и тела, как в Античности, а в трех – тела, души и духа, где дух осуществлял причащение человека Богу через благость, придавая тем самым вере онтологический статус. Философия, направленная к началам бытия, отныне не могла игнорировать веру и непременно должна была включиться в поиск соответствий разума и веры. Уже во 2 в. в противовес гностицизму, проповедовавшему невозможность единства

разума и веры, представители Александрийской катехетической школы и прежде всего Климент Александрийский провозглашали их гармонию, полагая, что согласие веры и знания способно сделать человека сознательным христианином. Вера в благое и разумное основание мира есть начало философии. Правильно направленный разум способствует укреплению веры. Тертуллиан акцентировал внимание на вере, лежащей в основании бытия, потому что полагал предметом веры само имя Христа, которое, на его взгляд, происходит от «помазания» или «приятности» и «доброты». Значение этого имени относится, т.о., к фундаменту бытия (им является Доброта) как незыблемому принципу, и к изначальности бытия, путь к которому расчищается причастием и помазанием. Внимание к идее имени связано с идеей творения по Слову, которое вместе есть и дело, и свидетельствование дела через имя. Имя в качестве «последнего слова», пережившего перипетии выговаривания, обдумывания, свертывания, становится предметом веры. Имя есть свидетельство традиции, которая не может быть вымыслом, ибо вымысел свойственен одному человеку; это всем доступная и существующая для всех истина. Традиция в качестве всеобщего есть принцип доверия, которое всегда готово к проверке, что и является собственно верой. То, что не готово к проверке, есть суеверие, недостойное христианина.

Хранителем преемственности является душа, «простая, необразованная, грубая». Эта душа – не христианка, поскольку христианами не рождаются, но у нее есть основания стать христианкой, проистекающие 1) из нерефлектированного употребления слов обыденного языка («Бог благ», «Бог дал, Бог взял», «Бог подаст», «Бог рассудит» и т.п.), в который человек погружен с рождения, что и делает его собственно человеком, т.е. неискушенно сказующим об имени Бога; 2) из согласования этой простоты с сакральными установлениями. Душа сакрализована в силу своего естества, приближенного к Богу как первая сущность. Первичность позволяет судить об авторитете души. Поскольку знание ее получено от Бога, то душа – пророчица, толковательница знамений, провидица событий. Она – первая ступень богоданного знания. На этом основании Тертуллиан строит своеобразную онтологию знания: «душа – старше буквы, слово – старше книги, а чувство – старше стиля, и сам человек – старше философа и поэта». Душа «говорит» в любом сочинении; поскольку же в нем говорит она, по природе близкая к Богу, то «необходимо доверять своим сочинениям» (Тертуллиан. Избр. соч. М., 1994, с. 88), тем более – сочинениям Божественным, ибо хронологически они старше всякого иного писания. При такой иерархии познания (Бог – природа – душа, в которой интуитивно, что и есть вера, в свернутом виде содержится премудрость) естественен приоритет Иерусалима над Афинами, т.е. приоритет «простоты сердца» над стоическим, платоническим и диалектическим рассуждениями.

Тезис о бессмертии одного лишь возможного, универсального ума, самодостаточного и не входящего в состав индивидуальной души, вступал в противоречие с христианским догматом личного бессмертия человека. Представление о распаде по смерти всего индивидуального сводило на нет вопрос о персональной ответственности человека за свои поступки. Потому вновь во главу угла – и это третий период – становится проблема оснований разума и веры. Фома Аквинский, критикуя аверроистов за представление об интеллекте как субстанции, «по своему бытию отделенной от тела» и «никоим образом не объединенной с ним как форма», писал, «что вышеупомянутое положение есть ошибка, противящаяся истине христианской веры; это может показаться любому вполне ясным. Но лишите людей разнообразия в отношении интеллекта, который единственно из всех частей души является неразрушимым и бессмертным, и отсюда последует, что после смерти ничего, кроме одной-единственной интеллектуальной субстанции от человеческих душ не останется; и, таким образом, не будет распределения ни воздаяний, ни возмездия, и всякая разница между ними сотрется» (Фома Аквинский. О единстве интеллекта против аверроистов. – В кн.: Благо и истина: классические и неклассические регулятивы. М., 1998, с. 192–193). Пять путей к Богу, указывающих на его бытие, вместе являются путями, ведущими к единству веры и разума.

Фома Аквинский (13 в.) - пытался скорректировать освобождение разума. Предложил теорию гармонии разума и веры. Смысл гармонии - разум исследует творения Бога, так что если разум не заблуждается, то он должен подтвержать Творение и приходить в конце концов к Богу."Творец и Творение единосущны" - Бог и Творение не могут противоречить друг друга. Разум, который не заблуждается, должен подтвержать существоание Бога-творца.

А если и заблуждается, то должен быть откорректирован. Фактически, это означает подчинение науки религии. Разум должен следовать вере, а в науке нет окончательных последователей. Современная католическая философия (неотомизм) продолжает поддерживать эту идею. По Аквинскому: "Наука - служанка религии. Но есть служанки двух типов - которые идут сзади, неся запылённый шлейф религии, и впереди, несущие факел (наука)".

Различных доказательств существования Бога было предложено много.

Онтологическое доказательство ("отнология" - с греч. учение о сущем), Ансельм Кентрберийский.Утверждал, что "отрицать существование Бога не логично". Пример: мы мыслим Бога высшим совершенством. Значит, мы обязаны считать его существующим, .т.к. совершенство не может не существовать. Декарт в дальнейшем практически повторил эти рассуждения: идея совершенного Бога у несовершенного человека возникает только потому, что Бог существует, иначе человек не мог бы догадаться до этого.

Главная ошибка в этом утверждении - предвосхищение принципа. В основании доказательства лежит сама доказываемая идея, и мы лишь показываем это логическим путём. Фома Аквинский понял этот недостаток, и пытался найти иные способы доказать существование Бога. Он считал, что следует искать свидетельства не в сознании, а в самой природе - если чего-то в ней удавалось объяснить, то следовала ссылка на Бога (обратный бритве Оккама принцип).

Фома Аквинский предложил несколько развитых из идей Аристотеля доказательств (по сути дела, однотипных), которые объединяются под названием космологических. Рассмотрим их. Любой предмет, который мы находим в мире - движется, развивается. Значит, существует и двигатель. Если найти двигатель - то и он так же чем-то движим. Продолжая искать, обнаружим, что движение в мире есть везде, но источника найти не можем. Он вовне, и это и есть Бог. Всё существующее - имеет причину, и потому является следствием. Однако если посмотреть на причину, увидим, что она - тоже следствие чего-то и т.д. Продолжая, приходим к тому, что в мире вещей не содержится всеобщей причины - она вовне.

Ещё одно доказательство, весьма популярное сейчас. Любой предмет, который в мире существует - может и не существовать. Так почему же он существует? Мы не видим необходимости существования случайного. Однако получается, что нет необходимости в мире - она вовне.

Во всех этих доказательствах лежит хорошо замаскированное предвосхищение принципа. И Аристотель, и Фома Аквинский исходили из того, что причина (двигатель) - всегда внешняя. Потому и весь мир вещей должен иметь внешнюю причину. Тем не менее, чтобы это обнаружить, потребовалось пересмотреть понятия движения и причины, которые были в те времена.

Остальные доказательства более слабые. Рассмотрим телеологическое (телеология - букв. "учение о цели") доказательство - устройство природы невозможно объяснить, не допуская цели существования природы и её устройства. Здесь опять же требуется переосмыслить понятие причины.

Проблема веры. Соотношение веры и знания

Вера – один из наиболее значимых феноменов духовной жизни человека. Обычно под верой принято понимать своеобразное духовное состояние, в котором человек согласен признавать как истину нечто такое, что само по себе не очевидно, для чего нельзя привести убедительных оснований. При этом религиозная вера воспринимается как непосредственный результат откровения, она не нуждается в обосновании.

Бог есть высшая ценность религиозной веры. Он считается сущностью, обладающей ʼʼсверхъестественнымиʼʼ свойствами и силами. В самом широком смысле Бог есть совершенная сущность. В его совершенство верят и преклоняются перед ним как сущим. Великий физик А. Эйнштейн выразился, что для него Бог - ϶ᴛᴏ вера в существование объективной реальности как независимой от человека.

В истории философии можно выделить вопрос о соотношении веры и знания, веры и разума. В эпоху Средних веков философия была подчинœена богословию, теологии. Средневековые философы утверждали примат веры над знанием. Так, Августин считал, что задача богословия – познать в свете разума то, что уже принято верой. Фома Аквинский говорил о гармонии между верой и знанием при приоритете веры.

Философ эпохи Возрождения Ф. Бэкон утверждал, что истина состоит в данных опыта и наблюдений, а не в священных текстах. Он выдвинул известный лозунг ʼʼЗнание – сила!ʼʼ

На рубеже 19-20 веков философы-экзистенциалисты стали говорить о ʼʼнаукообразной вереʼʼ, которой должна уступить место вера догматическая. В ʼʼнаукообразной вереʼʼ знание подкрепляет религию, а не наоборот. К. Ясперс изложил особую философию веры, совмещающую веру в науку с верой в Бога.

Направление современной философии – неотомизм – стремится в едином синтезе объединить веру и знание. Рациональность должна направляться светом веры.

Русские религиозные философы (Хомяков, Соловьев) выделяли важнейшее значение веры как феномена духовного мира человека. В сознании человека вера выступает как убежденность в справедливости, правоте целœей и их достижений, является необходимым условием и стимулом творчества и прогресса. Знание - ϶ᴛᴏ целостное всœеединство, синтез эмпирического познания, мышления и веры.

Τᴀᴋᴎᴍ ᴏϬᴩᴀᴈᴏᴍ, вера – важнейшее явление внутреннего мира человека. Без веры не обойтись. Вера - ϶ᴛᴏ мост, который связывает человека с миром. Жизнь требует веры в себя, в людей, в добро и справедливость. Без веры личность человека можно считать психически ущербной.

Проблема веры. Соотношение веры и знания - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Проблема веры. Соотношение веры и знания" 2017, 2018.

Проблема соотношения знания и веры, рационального и иррационального, в более узком значении - науки и религии имеет давнюю историю. Соотношение знания и веры может вылиться в одну из трех основных позиций:

• абсолютизация знания и полная элиминация веры;
• гипертрофирование последней в ущерб знанию;
• попытка совмещения обоих полюсов.

В размышлениях философов разных направлений и ученых конца ХХ века все чаще можно встретить рассуждения о том, что научной мысли нужна вера, как правой руке левая рука, и неумение работать обеими руками не следует считать особым преимуществом. Обосновывается это тем, что в научном и в религиозном познании задействованы в принципе разные структуры человеческого существа. В науке человек действует как "чистый ум"; совесть, вера, любовь, порядочность - все это "подмога" в работе ума ученого. Но в религиозно-духовной жизни ум - это рабочая сила у сердца.

Эту идею высказал еще русский философ Н.А. Бердяев, утверждавший, в отличие от О. Конта, что знание и вера не мешают друг другу, и ни одна из них не может заменить или уничтожить другую, так как в "глубине" знание и вера образуют единство.

В настоящее время усиливается интерес к проблеме иррационального , то есть того, что лежит за пределами досягаемости разума и недоступно постижению с помощью известных рациональных (научных) средств, и укрепляется убеждение в том, что наличие иррациональных пластов в человеческом духе порождает ту глубину, из которой появляются все новые смыслы, идеи, творения.

Взаимный переход рационального и иррационального - одно из фундаментальных оснований процесса познания. Рациональное (мышление) взаимосвязано не только с чувственным, но и с другими - внерациональными - формами познания.

Большое значение в процессе познания имеют такие факторы как воображение, фантазия, эмоции и др. Среди них особенно важную роль играет интуиция (внезапное озарение) - способность прямого, непосредственного постижения истины без предварительных логических рассуждений и без доказательств.

Кроме того, в структуре научного знания существуют элементы, не укладывающиеся в традиционное понятие научности:

философские,

религиозные,

магические представления;

интеллектуальные и сенсорные навыки, не поддающиеся вербализации и рефлексии;

социально-психологические стереотипы;

интересы и потребности и т.д.

Начиная с немецкой философии И.Канта – Ф.Гегеля и с методологических достижений создателей квантовой физики, представления об активности познающего субъекта и неотделимости исследователя от экспериментальной ситуации стали нормативными.

Исследования Гилберта и Гёделя в математике показали принципиальную открытость для чувственного, внерационального познания любой, даже самой формализованной системы знания, какой не является ни одна естественнонаучная (тем более гуманитарная) дисциплина. Это значит, что вера, интуиция, эстетическое чутье, озарение (инсайт) и т.д. принципиально неустранимы из научного и обыденного мышления.

Более того, с середины XX в. исследованиями теологов более очевидными стали гносеологические обоснования догматики и вероисповедных принципов. Исследования философов - М. Элиаде, Р. Отто, Ж. Дерриды и др. - священного, сакрального показали сложность познавательного и практико-литургического процесса, где вера, интуиция и знание, образ и ценность образуют сложное единство. Развитие, становление любой научной теории осуществляется обычным порядком. И вера здесь занимает такое же место, как и в любом знании.

Однако в этом случае правильнее было бы говорить о другой,нерелигиозной вере , которая состоит в психологической уверенности в правильности содержания высказывания. Эта вера играет важную роль как в обыденной жизни, так и в научном познании. Данная вера обусловлена принципиальной открытостью любого знания, в том числе и знания научного.

Существуют качественно различные виды такой веры, обладающие различной степенью мотивации поступков человека: от уверенности в чем-либо (например, в том, что и завтра университет продолжит работу) до жизненных убеждений в неизбежность торжества добра над злом и т.д.

Подобный тип веры - неотъемлемый компонент практической деятельности. В своей жизнедеятельности человек постоянно принимает решения, осуществляет волевой выбор. Обстоятельства, при которых принимаются решения, очень редко бывают однозначными и чаще всего допускают несколько альтернатив в выборе стратегии и тактики деятельности. Там, где индивид не может прийти к однозначному решению на основе имеющейся информации, и его выбор не навязан ему принуждением, вступает в силу свободная воля. Индивид вынужден опираться на свою веру в успех предприятия. Можно утверждать, следовательно, что вера и знание представляют собой диалектически взаимосвязанные противоположности. Вера помогает действовать в условиях неопределенности. Если бы существовала полная информированность, то отпала бы необходимость в вере. Однако такая информированность в нашем мире принципиально невозможна. Поэтому устранить неопределенность при принятии решении человеку никогда не удастся.

Однако при принятии решения в ситуации неопределенности действует не только воля человека, но и его эмоциональная оценка окружающего мира, его чувства, настроение, оценка окружающего как приятного или неприятного, должного или не должного, правильного или неправильного.

В этих оценках, как убедительно показывают исследования психологов, мысль человека (рациональное) неотделима от эмоций, чувств человека (иррационального). Мы видели, что мировоззрение человека как необходимый компонент имеет и мироощущение - чувства, с помощью которых мы воспринимаем окружающий мир. Природа творчества человека также напрямую связана не с рациональностью, мышлением, а с бессознательными психическими процессами - еще одной гранью иррационального в человеческой жизнедеятельности.

Таким образом, знание и вера, рациональное и иррациональное в жизнедеятельности человека, в его познании окружающего мира, в его практической деятельности представляют собой неразрывное единство, необходимое для целостного, полноценного, полнокровного миропонимания каждого человека. И эта полнокровность должна находить свое выражение и в профессиональной деятельности человека, личности, понимающей и преобразующей окружающий мир.

32. Познание - это освоение человеком окружающего мира, в ходе которого вырабатываются новые знания о действительности. В познании выделяют несколько уровней: чувственное познание, мышление, теоретическое и эмпирическое познание, а также выявляют ряд видов: обыденное, художественное, научное. Структура познавательной деятельности включает в себя: субъекта познания (человека) и объект познание (вещь, предмет, явление), что выражено в понятии «субъект-объектной взаимосвязи». Если в качестве объекта познания выступает другой человек или группа людей, то говорят о субъект-субъектных связях. Раздел философии, рассматривающий круг данных проблем, называется гносеологией.

Практика - предметная, целеполагающая деятельность человека, направленная на освоение и преобразование социального, природного и культурного бытия. Практика имеет культурно-исторический характер, заключенный в многообразии отношений человека с миром. В структуре практики можно выделить: побуждающие силы (потребности, мотивы); целеполагание; деятельностные акты, направленные на овладение, присвоение, преобразование предмета; средства, с помощью которых достигается цель; результат деятельности.

Любой познавательный процесс является элементом практической жизнедеятельности, в результате которой мир преобразуется. Познание осуществляется в практической деятельности, служащей критерием достоверности полученных знаний. Практика является источником научного познания, его движущей силой, дает познанию необходимый фактический материал, подлежащий обобщению и теоретической обработке. Практика формирует самого субъекта познания, определяет строй, содержание и направленность его мышления. Практическое воплощение идей, превращение их в предметный мир есть опредмечивание. Знания опредмечиваются, как в языковой форме, так и в материальной культуре.

Творчество является особым видом практики, порождающей нечто новое, что первоначально возникает в воображении как образ, требующий воплощения в действительности. Научное познание можно отнести к творчеству, поскольку его цель заключается в получении новых знаний о действительности.

33. Наряду с научным знанием в культуре всегда сосуществует достаточно заметный слой зна­ний, который организован иначе, чем знание научное. Нельзя потребовать от научного знания, чтобы с его помощью описывались все составляющие человеческою бытия и жизненного мира людей.
В контексте культуры наряду с научным знанием формируются различные альтернативные подходы и программы, выходящие за пределы научной рациональности, которые, с одной стороны, способствуют ста­новлению научного знания, с другой стороны, являются порою весьма опасным социальным явлением. Такого рода знания называют по-разному; ненаучное, вненаучное, альтернативное, паранаучное, квазинаучное и т.д. Ненаучное знание – это такие формы познавательной деятельности, которые возникают как : 1) первичные формы осмысления реальности, предшествующие научному знанию; 2) как знание, несоответствующее общепринятым критериям построения и обоснования предлагаемых концепций; 3) как знание, дополняющее существующие виды научного знания; 4) как противореча­щее науке знание, строящееся на игнорировании эмпирических фактов, характеризующееся крайней авторитарностью и пониженным критицизмом. Рассмотрим некоторые виды ненаучного знания.
Этнонаука (еthno – народ) – традиционный вид системы специали­зированного знания, называемый «народной наукой». Этнонаука является результатом накопления и сохранения наблюдений, сведений, положительного опыта, относящихся к тем или иным важным для людей сферам жизнедеятельности. Народная наука выступает как продукт коллективно­го сознания и накопленного опыта. Со временем происходит централиза­ция и спецификация этого опыта. Хранение и применение народной нау­ки становится делом специальных групп или каст общества – шаманов, знахарей, жрецов, старейших племен, владеющих определенными знания­ми. Этнонаука существует, как правило, в устной форме и орга­низована как передаваемое непосредственно от человека к человеку рецептурно-практическое знание. Оно выражалось в лаконичной форме примет, наставлений, заветов, священных обычаев и ритуалов. Знание, аккумулированное в народных науках, является по-своему весьма глубо­ким, целесообразным и высокоэффективным в практическом отношении В современной культуре народные науки существуют как реликтовые об­разования, постоянно лишаемые своей основной питательной среды – традиционной народной жизни, своеобразного миропонимания. Это и оп­ределяет несоизмеримость этнонауки с современным научным знанием. Вместе с тем в свете все более угрожающих экологических проблем представляется возможным иначе посмотреть на «народные технологии», которые были более органично вписаны в природные циклы, не разрушали окружающую среду. С точки зрения «экологии культуры» многовековой, спрессованный в народных науках опыт успешного выживания в порой тяжелых жизненных условиях (как это характерно для северных районов «рискованного земледелия», например) может быть достаточно успешным, а постиндустриальные технологии в отдаленном будущем, возможно, бу­дут больше походить на технологии народные, гармонично вписанные в природную среду.
Протонаучное знание (преднаучное знание, предшествующее на­учному) – знание, представляющее собой первичные формы осмысления реальности, формирующиеся в процессе становления научного знания, когда еще отсутствует необходимый эмпирический материал, не разрабо­таны методы исследования и нормы построения теории. Протонаука опи­рается как на существующие достоверные знания, так и на субъективные предположения исследователя, его творческое воображение. Протонаучное знание создает предпосылки для построения достоверных теоретических концепций, выступая в качестве определенных «строительных лесов» на­учных теорий, с возникновением которых протонаучное знание исчерпы­вает свои возможности. Так, становлению классического естествознания в XVII – XVIII вв. предшествовало учение о флогистоне как основе хими­ческой энергии, теплороде, которому приписывались причины тепловых процессов и т.п. На основе этих представлений давались объяснения хи­мическим и тепловым явлениям, а также осуществлялось становление подлинно научного знания, например, становление основ термодинамики, химической теории и т.д.
Историческая судьба астрологии (греч. astron – звезда и logos – учение) также в известной степени совпадает с историче­скими судьбами других наук и проходит путь от преднаучного (протонаучного знания) к теоретическому. Астрология зарождается на Востоке, затем попадает в Грецию, где она оформляется как достаточно обосно­ванное учение об определенной зависимости между «земными» события­ми, т.е. событиями, происходящими в нашей земной жизни, и событиями «небесными», т.е. происходящими с небесными телами в мире звезд.
С новой силой астрология возродилась в эпоху Возрождения, затем в XIX веке в свете «подлинной» науки и ее четкими и однозначными критерия­ми научности астрология считалась недостойной внимания лженаукой, шарлатанством и была прочно забыта, но уже в XX столетии астрология не может пожаловаться на недостаток внимания к ней со стороны про­свещенного научного сообщества.
Несмотря на довольно распространенное мнение о том, что астро­логические представления либо просто не имеют никакого отношения к науке, либо являются наукообразными (квазинаучными) представления­ми, все же следует иметь в виду, что реальную основу астрологических предсказаний образует многотысячный опыт человечества, отлагающийся в самых разнообразных формах. Астрологические предсказания весьма существенно отличаются от традиционных форм гадания «по звездам», ибо в основании их лежит не поклонение звездам, а теоретические, ино­гда высоко математические конструкции. Теория астрологии включает в себя довольно значительный объем объективных сведений о небесных телах, характере их движения, траекториях и взаимном расположении. Эти представления, конечно же, не являются исключительно астрологи­ческим достоянием, но астрология принимала участие в их разработке. Именно астрологи почти до конца XIX столетия издавали регулярно соз­даваемые таблицы и календари (эфемериды), указывающие движение небесных тел для каждого года, которые обогащали запас знаний астроно­мического характера.
В ходе исторических перипетий астрология совершенствовалась как наука, разрабатывала математические техники вычислений (неслучайно астрологов в Риме называли математиками), уточняла таблицы расположения светил в различные периоды времени, обосновывала прие­мы предсказания. Потребность же в предсказании судьбы никогда не ис­чезала, астрология лишь облекла эту потребность в достаточно рацио­нальные, по крайней мере, небесполезные для науки, формы. В наше время в астрологии усиливается научно-исследовательская компонента, она ссылается на исследования в области биоастрономии, биофизики, тем самым, обнаруживая достаточно сильную тенденцию вписывания астро­логии в инфраструктуру научного знания.
В реальном процессе развития науки наряду с на­учным знанием формируются различные виды ненаучного знания, кото­рые или закладывают основу для становления отдельных наук и допол­няют их, или выступают в роли псевдонаучных построений, наносящих огромный вред научному знанию.